В минувшем году и президент, и премьер-министр России сочли своим долгом сделать ряд заявлений, касающихся внутренней экологической политики. Тенденция продолжена и в году нынешнем – Дмитрий Медведев обсудил с главой Министерства природных ресурсов (МПР) ход разработки экологического законодательства. А происходят ли какие-то подвижки в ведомстве, являющимся главным природоохранным контролером страны? Ведь от качества контроля, неотвратимости наказания за совершенные правонарушения, в итоге и зависит отношение к природе главных загрязнителей – крупного и среднего бизнеса, коммунального хозяйства.
Подробности корреспонденты журнала «Экология и право» решили узнать у председателя Общественного Совета при Росприроднадзоре Александра Малышевского.
– Прежде всего, внесем уточнение: Росприроднадзор – орган государственного контроля, не имеющий отношения к законотворчеству. Но его деятельность, как госконтролера, напрямую зависит от законодательства. Так вот, создав Общественный Совет (ОС), мы можем теперь инициировать изменение и законов, и норм.
Каким образом?
– Недавно мы провели выездное заседание по приглашению правительства Санкт-Петербурга. Главный вопрос – возвращение экологической экспертизы в правовую практику. Напомню, с 1 января 2007 года она была отменена новой редакцией Градостроительного кодекса и ряда других законов, в том числе «Об экологической экспертизе». На заседание пригласили все заинтересованные структуры Северо-Западного федерального округа, Петербурга, Ленинградской области, научные институты. Полученные в результате наработки внесли в Госдуму уже не от лица Росприроднадзора, а от Северо-Запада России. Предложения будут заслушаны на Высшем экологическом совете страны. Надеемся, институт экологической экспертизы все-таки будет восстановлен.
Какие законы нужны, чтобы Росприроднадзор взялся за ситуацию с мусором, которым заросла вся страна?
– По твердым бытовым отходам у ведомства запланирован свой план действий. Проблема в том, что без мировых технологий переработки не обойтись, а средняя стоимость одной установки – 60–65 млн евро. В России полномочия по обращению с отходами переданы муниципалитетам. Стоимость даже одного такого завода никак не сопоставима с бюджетами муниципальных образований. Кто за заплатит за строительство такого комплекса?
В начале декабря Игорь Сечин подписал распоряжение о разработке технологического режима, использования опыта технологий переработки ТБО. В его основе – выдвинутая Росприроднадзором идея создания пилотных проектов. Позиция пилотности дает предприятиям другие юридические возможности. В таком случае открывается возможность привлечения средств, не нарушая бюджетной политики РФ. Первый проект будет реализовываться в Кемеровской области – Аман Тулеев уже включился в работу. Соглашение подписали также Санкт-Петербург, Москва, другие регионы. 15 мая состоится заседание правительства, на котором будет рассматривать этот вопрос. В России накоплено 90 млрд тонн мусора. К 2016 году должны переработать 20%, в 2020 – 40%, дальше дело пойдет по нарастающей.
Собираетесь ли что-то делать с вакханалией промышленных выбросов и сбросов? В России до сих пор действуют санитарно-эпидемиологические нормативы, а не экологические, вот и результат…
– Действительно, сейчас, кроме системы предельно-допустимых концентраций, которые практически невозможно контролировать, мы ничего не имеем. Наша цель – объективная система нормирования, основанная не на частных лимитах для каждого предприятия, а на реальном воздействии, которое предприятие оказывает на окружающую среду. Нам нужно переходить на принцип наилучших существующих, доступных технологий, когда мы будем оценивать работу предприятий. Исходя из лучших технологий, наличествующих в мире на этот момент.
Росприроднадзор обратился в UNIDO – Организацию Объединенных Наций по промышленному развитию – с предложением о содействии внедрения в России международных регламентов, которые бы Росприроднадзор мог использовать в своей деятельности. 12 февраля 2010 года в штаб квартире UNIDO в Вене состоялись переговоры руководителя Росприроднадзора Владимира Кириллова с Генеральным директором ЮНИДО Кандэ К. Юмкелла. Разумеется, они носили более широкий характер. Но в рамках сотрудничества планируется также создание порядка 5 пилотных проектов, в рамках которых будут отрабатываться прогрессивные принципы нормирования. Уже есть ряд крупнейших в РФ хозяйствующих субъектов, согласившихся стать представителями UNIDO в России.
Почему у нас не наказывают за вырубленные леса, браконьерские песчаные карьеры, незаконно взрываемые под добычу щебня скалы?
– Российское законодательство развивается не в уровне экологического права, а в уровне отраслевого, что создает огромные проблемы. Так уголовные дела, связанные с экологией, не доходят до суда.
Ситуация тупиковая. Нашу озабоченность разделяет и Дума. Росприроднадзор заключил договоренность с Комитетом ГД и Генпрокуратурой на подготовку изменений в экологическое законодательство. Необходимо провести анализ практики правоприменения. Разобраться, какие акты не работают, какие не имеют отношения к природоохранной деятельности, какие нормы никогда не действовали… К примеру, до 80% статей, связанных с экологией, никогда не работали, на них не существует правоприменении. Вот почему у нас в десятки раз растет число уголовных преступлений, связанных с экологией, но за это не следует наказания.
Потом у нас в стране больше 26 контролирующих организаций, занимающихся охраной природы. Даже леса охраняют несколько ведомств, которые не могут между собой договориться. Нонсенс! Сейчас создана инициативная группа на уровне Высшего экологического совета, который будет слушать эти вопросы. Ведь с существующей системой отраслевых положений по Росприроднадзору, Ростехнадзону и другим структурам все заходит в тупик, даже Госдума не в силах помочь.
То есть надо переходить в плоскость экологического права?
– Несомненно. Одна иллюстрация. Сейчас готовится подписание соглашения между Росприроднадзором и Всероссийским союзом страховщиков. Если бы в экологической экспертизе – я намеренно подчеркиваю важность этого института –рассчитывались экологические риски, и на данном этапе к проекту подключались страховые компании, половина промышленных объектов просто бы не была построена. Они оказались бы невыгодны. Пока этот механизм не работает, задавай предприятиям ПДК, не задавай, – ничего хорошего не получится.